а сама отошла и села вдали от него, примерно на расстоянии выстрела из лука. «Не буду смотреть на то, как мое дитя умирает», — сказала она себе и, сидя поодаль, тоже начала плакать навзрыд.
Иеремия 6:26 - Библия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова Горе тебе, о дочь народа моего; посыпав голову пеплом, в рубище облекись. Скорби, как о единственном сыне, горько рыдай, ибо внезапно обрушится на нас враг-губитель. Больше версийВосточный Перевод О народ мой, надень рубище, обваляйся в золе; подними плач, как по единственному ребёнку, потому что внезапно придёт к нам губитель. Восточный перевод версия с «Аллахом» О народ мой, надень рубище, обваляйся в золе; подними плач, как по единственному ребёнку, потому что внезапно придёт к нам губитель. Central Asian Russian Scriptures (CARS-Tajikistan) О народ мой, надень рубище, обваляйся в золе; подними плач, как по единственному ребёнку, потому что внезапно придёт к нам губитель. Святая Библия: Современный перевод В одежды печали, люди Мои, оденьтесь, в пепле катайтесь и плачьте по мёртвым своим, будто утратили вы единственного сына, потому что близок уже разрушитель. Синодальный перевод Дочь народа моего! опояшь себя вретищем и посыпь себя пеплом; сокрушайся, как бы о смерти единственного сына, горько плачь; ибо внезапно придет на нас губитель. Новый русский перевод О народ мой, надень рубище, обваляйся в золе; подними плач, как по единственному ребенку, потому что внезапно губитель придет к нам. |
а сама отошла и села вдали от него, примерно на расстоянии выстрела из лука. «Не буду смотреть на то, как мое дитя умирает», — сказала она себе и, сидя поодаль, тоже начала плакать навзрыд.
Призывал вас Владыка, Господь Воинств, в день тот предаться скорби и плачу, головы обрить и в рубища облечься.
Потому говорю: «Не смотрите, как я горько рыдаю о разорении народа, мной любимого, — и не пытайтесь меня утешить!»
станет грех этот для вас стеною высокой, что трещинами пошла и вот-вот рухнет, падет в мгновение ока, разом.
Содрогнитесь, беспечные, ужаснитесь, беззаботные, снимите все одежды свои, обнажитесь, рубищем ноги укройте.
Разрушители пришли даже на все холмы в пустыне; и меч Господа пожирает всё на земле от края и до края — никому не укрыться.
Если же вы не прислушаетесь, душа моя будет плакать втайне из-за вашей гордыни. Буду я горькие слезы лить, изойдут глаза мои слезами, ибо паства Господня уведена в плен.
И еще скажи им: „Пусть плачут глаза Мои днем и ночью и слезы Мои не иссякают, ибо тяжким ударом сокрушена дева, дочь Моего народа, жестокую рану ей нанесли.
Вдов у них стало больше, чем морского песку. На матерей воинов их Я навел разрушителя в полдень и вызвал в них страх и трепет.
Пусть доносится плач из их домов, когда Ты внезапно обрушишь на них полчища врагов, ведь они вырыли яму, чтобы поймать меня, и тайно сети расставили для ног моих.
В то время будет сказано народу этому и Иерусалиму: «Знойный ветер с высоких холмов пустыни настигает в пути дочерей Моего народа, но не затем, чтобы овеять, очистить, как зерно на току.
Разрушение следует за разрушением, разгромлена вся страна. Разом сметены шатры, в мгновенье ока исчезли пристанища мои.
Потому препояшьте рубища свои, плачьте, рыдайте: «Не отвел Господь от нас пламень гнева Своего».
Нерадивы они к врачеванию ран народа Моего; „Мир, мир“, — говорят они, тогда как мира нет.
Слышите, доносятся крики о помощи, крики бедного народа моего из далекой земли: «Неужели Господа нет на Сионе? Неужели нет среди нас нашего Царя?» Зачем раздражали они Господа своими идолами, никчемными богами иноземными?
Если б во мне бил родник неистощимый, а из очей струились слезы, то оплакивал бы я днем и ночью всех убитых бедного народа моего.
Горы Я буду оплакивать, причитая, о пастбищах степных песнь скорбную петь, ибо всё разорено — не ходит там никто, и блеянья стад не услышишь. Разлетелись небесные птицы, разбежались все звери.
А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью Я Дух, побуждающий их к милосердию и зовущий к молитве, и воззрят они на того, которого пронзили, и оплачут его, как оплакивают единственного сына, горевать о нем станут, как скорбят о первенце.
В то время, когда Он подходил к городским воротам, из города выносили покойника, единственного сына у матери-вдовы, и много народа, жителей места того, шло вместе с ней.
Ужаснитесь и скорби предайтесь, восплачьте и возрыдайте. Смех ваш да обратится в плач, и радость — в скорбь.