А Давуд пошёл вверх по Оливковой горе, плача на ходу. Он шёл босым, и голова его была покрыта. Все люди, которые были с ним, также покрыли свои головы и, поднимаясь на гору, плакали.
Есфирь 6:12 - Восточный Перевод После этого Мардохей вернулся к царским воротам. А Аман поспешил домой, закрыв от горя голову, Больше версийБиблия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова Затем Мардохей вернулся к царским воротам, а Аман, угнетенный случившимся, покрыл в знак печали свою голову и поспешил домой. Восточный перевод версия с «Аллахом» После этого Мардохей вернулся к царским воротам. А Аман поспешил домой, закрыв от горя голову, Central Asian Russian Scriptures (CARS-Tajikistan) После этого Мардохей вернулся к царским воротам. А Аман поспешил домой, закрыв от горя голову, Святая Библия: Современный перевод После этого Мардохей вернулся к царским воротам, а Аман поспешил домой. Он покрыл себе голову, потому что был смущён и пристыжен. Синодальный перевод И возвратился Мардохей к царским воротам. Аман же поспешил в дом свой, печальный и закрыв голову. Новый русский перевод После этого Мардохей вернулся к царским воротам. А Аман поспешил домой, закрыв от горя голову, |
А Давуд пошёл вверх по Оливковой горе, плача на ходу. Он шёл босым, и голова его была покрыта. Все люди, которые были с ним, также покрыли свои головы и, поднимаясь на гору, плакали.
Когда Ахитофел увидел, что его совет не исполнен, он оседлал своего осла и отправился к себе домой в свой город. Он отдал распоряжения о своём имуществе и повесился. Так он умер и был похоронен в гробнице своего отца.
Ахав пошёл домой мрачный и разгневанный, потому что Навот из Изрееля сказал: «Я не отдам тебе наследия моих отцов». Он отказался есть, лёг в постель и отвернулся.
Он ответил ей: – Потому что я сказал Навоту из Изрееля: «Продай мне виноградник или, если хочешь, я дам тебе вместо него другой». А он сказал: «Я не отдам тебе виноградник».
Когда главный священнослужитель Азария и все остальные священнослужители посмотрели на него, они увидели это, и поспешили вывести его оттуда. Да и сам он спешил уйти, потому что Вечный поразил его.
И Аман взял одежды и коня. Он одел Мардохея и повёл его коня под уздцы по городским улицам, возвещая перед ним во всеуслышание: «Вот что делается для человека, которого царь желает почтить!»
В тот момент, когда царь вернулся из дворцового сада в пиршественный зал, Аман как раз приник к ложу, где возлежала царица Есфирь. Царь вскричал: – Да что же это такое, он ещё вздумал изнасиловать царицу прямо в моём дворце?! Едва лишь слово слетело с уст царя, Аману накрыли лицо.