Бытие 21:16 - Восточный перевод версия с «Аллахом» и, отойдя, села неподалёку, на расстоянии выстрела из лука, потому что думала: «Не стану смотреть, как мальчик умирает». И сидя там поблизости, она разрыдалась. Больше версийБиблия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова а сама отошла и села вдали от него, примерно на расстоянии выстрела из лука. «Не буду смотреть на то, как мое дитя умирает», — сказала она себе и, сидя поодаль, тоже начала плакать навзрыд. Восточный Перевод и, отойдя, села неподалёку, на расстоянии выстрела из лука, потому что думала: «Не стану смотреть, как мальчик умирает». И сидя там поблизости, она разрыдалась. Central Asian Russian Scriptures (CARS-Tajikistan) и, отойдя, села неподалёку, на расстоянии выстрела из лука, потому что думала: «Не стану смотреть, как мальчик умирает». И сидя там поблизости, она разрыдалась. Святая Библия: Современный перевод и, отойдя немного дальше, присела на землю. Она думала, что её сын умрёт без воды, и не хотела видеть, как он умирает, поэтому она сидела и плакала. Синодальный перевод и пошла, села вдали, в расстоянии на один выстрел из лука. Ибо она сказала: не хочу видеть смерти отрока. И она села [поодаль] против [него], и подняла вопль, и плакала; Новый русский перевод и, отойдя, села поодаль, на расстоянии выстрела из лука, потому что думала: «Не стану смотреть, как мальчик умирает». И сидя там, она разрыдалась. |
Есав сказал отцу: – У тебя что же, только одно благословение, отец? Благослови и меня, отец мой! И громко заплакал.
Как я могу вернуться к отцу, если мальчика со мной не будет? Да не увижу я горя моего отца.
– Верно, как и то, что жив Вечный, твой Бог, – ответила она, – у меня нет хлеба – лишь пригоршня муки в кадке да немного масла в кувшине. Вот возьму пару поленьев и пойду, приготовлю из этой муки еду для себя и для сына. Съедим это, а потом умрём.
У той женщины, чей сын был жив, вздрогнуло сердце от жалости к своему сыну, и она сказала царю: – О мой господин! Отдайте ей ребёнка живым! Не убивайте его! Но другая сказала: – Ни я, ни ты его не получим. Разрубите его!
Как же я смогу безразлично смотреть на беду моего народа? Как я смогу смотреть на гибель моих сородичей?
– Может ли мать забыть ребёнка, что у её груди, и не пожалеть дитя, которое она родила? Но даже если она забудет, Я тебя не забуду!
О народ мой, надень рубище, обваляйся в золе; подними плач, как по единственному ребёнку, потому что внезапно придёт к нам губитель.
– Я изолью на дом Давуда и на жителей Иерусалима дух благодати и молитвы, и они будут смотреть на Меня, на Того, Которого пронзили, и будут оплакивать Его, как оплакивают единственного сына, и горевать о Нём, как горюют о первенце.
И он встал и пошёл к своему отцу. Когда он был ещё далеко, отец увидел его, и ему стало жалко сына. Он побежал к нему навстречу, обнял его и стал целовать.
Пусть Вечный будет нашим судьёй и рассудит нас. Пусть Он рассмотрит моё дело и защитит его. Пусть Он оправдает меня, избавив от твоей руки.