Но тут некто, похожий на человека, коснулся моих уст — я обрел дар речи и сказал стоявшему передо мной: „Владыка мой! Видение это вызвало во мне страдания, и силы оставили меня.
Даниил 8:27 - Библия под ред. М.П. Кулакова и М.М. Кулакова После этого я, Даниил, настолько изнемог, что несколько дней пролежал больной. Потом я встал и продолжал по-прежнему служить царю, но был в ужасе от этого откровения и не находил объяснения увиденному. Больше версийВосточный Перевод Я, Даниял, был изнурён и несколько дней болел. Потом я встал и начал заниматься царскими делами. Я был потрясён видением и не понимал его. Восточный перевод версия с «Аллахом» Я, Даниял, был изнурён и несколько дней болел. Потом я встал и начал заниматься царскими делами. Я был потрясён видением и не понимал его. Central Asian Russian Scriptures (CARS-Tajikistan) Я, Дониёл, был изнурён и несколько дней болел. Потом я встал и начал заниматься царскими делами. Я был потрясён видением и не понимал его. Святая Библия: Современный перевод И я, Даниил, совсем изнемог после этого видения и несколько дней болел, но поправившись, я продолжил служить царю. Однако это видение очень расстроило меня, так как я не понимал его значения. Синодальный перевод И я, Даниил, изнемог и болел несколько дней; потом встал и начал заниматься царскими делами; я изумлен был видением сим и не понимал его. Новый русский перевод Я, Даниил, был изнурен и несколько дней болел. Потом я встал и начал заниматься царскими делами. Я был потрясен видением и не понимал его. |
Но тут некто, похожий на человека, коснулся моих уст — я обрел дар речи и сказал стоявшему передо мной: „Владыка мой! Видение это вызвало во мне страдания, и силы оставили меня.
Поэтому я один созерцал это великое видение. Силы покинули меня, от прежней бодрости ничего не осталось — в изнеможении я едва стоял на ногах;
это ты, о царь! Ты стал могучим и сильным; величие твое достигло небес, а владычество простерлось до краев земли.
Я слышал, что в тебе Дух Святого Бога и что ты обладаешь просвещенностью, прозорливостью и необычайной мудростью.
На этом заканчивается мой рассказ. Меня, Даниила, сильно встревожили мысли мои, я побледнел и сник, но пережитым ни с кем не делился».
Тот, кого он назвал Гавриилом, направился ко мне. При его приближении я в страхе пал ниц. «Человек, — сказал Гавриил, — тебе надо понять, что видение это о времени последнем».
Видел я, как он приближался к барану, как свирепел на пути к нему и как, ударив его, сломал ему оба рога. Не устоял баран перед ним: козел повалил и растоптал его, и некому было его спасти.
Услышал я — затрепетало сердце, при вести этой задрожали губы, я ослабел, и ноги мои подкосились. Но я буду спокойно ожидать, когда беда найдет на наших притеснителей.
Самуил оставался в постели до утра, потом открыл двери Святилища Господнего, но рассказать Илию о видении боялся.